Деревянная девочка, или Ди — королева кукол - Страница 3

— Жди здесь! — скомандовала директриса, и я поняла, почему её колебания исчезли и она решительно зашагала налево по коридору мимо туалетов к незаметной двери в комнату технического персонала. Я знала: там должен быть секретный телефон экстренной связи со службой безопасности. И ещё я вдруг поняла, что это не Королевский люкс, — да нет, я просто видела это сквозь трёхстворчатые стеклянные двери! А такого не могло быть. Двери и окна в «люксовских» номерах всегда прозрачные изнутри и чёрные снаружи. Напротив меня, за лестницей, что вела наверх, большое окно, в котором ослепительно сиял океан, было, как и положено, прозрачное, двери же не укладывались в привычную картину. Двери, перед которыми я стояла, должны были быть чёрными, и я б не могла видеть сквозь них, что творится внутри… Всё было наоборот!

И что-то здесь было ещё не так… Мне почудился какой-то звук. Шорох. Оттуда, с лестницы, ведущей вдоль огромного окна наверх, исходила опасность. Лестница вела на крышу…

Я почувствовала себя незащищённой. Инстинкт подсказывал, что надо спрятаться. Я подошла к дверям и потянула на себя неплотно прикрытую большую створку посередине. Она подалась вправо, и я распахнула её до отказа, так что она упёрлась в стену, закрыв собой правую, гораздо более узкую створку дверей. Та оставалась плотно закрытой, и я скользнула в замкнутое пространство между двумя створками и стеной. Я оказалась защищена с трёх сторон и была невидима из комнаты и с лестничной площадки, сама же видела всё. Видела, как директриса исчезла за дверью и не появлялась… Видела, как баловались наши девочки, оставшиеся без присмотра: включали подряд все люстры и экраны, резвились на роскошном ковре, устраиваясь в мягких креслах и прыгая на широких кушетках. Это был не Королевский люкс — обычный гаремный номер! Огромный зал на весь этаж, чтобы какой-нибудь нефтяной магнат, приезжающий в Оперу с отдалённого айла, мог разместить с комфортом всё семейство. Прямо напротив меня вдруг заорал огромный телевизор. Он стоял далеко, у непривычно чёрного окна противоположной стены, но я всё прекрасно видела. Начался анонс вечерних новостей. Какая-то помеха исказила заставку — алый пятилепестковый цветок на синем фоне — пять частей света в океане. Потом, как всегда — снятые в натуралку со спустника части света: восемь искусственных Европейских островков, наращенных на естественных возвышенностях левее огромного синего пространства, где ушла под воду Россия. Восточней — Китай: вытянутые в длину острова на месте бывших горных хребтов: Урал, Тибет, Айлы Алтая.

Опять возникла помеха и полностью закрывала экран несколько секунд… Появился ведущий новостей. Г олос диктора успокаивал, как всегда — сперва новости с Европейских айлов… Промелькнули снятые с птичьего полёта крошечные островки Японии. Калифорния: наращен новый участок суши. Новости мировой культуры. Светская жизнь. А это про нас: выпускной класс Королевского колледжа в полном составе отбыл на Айлы Нефтяных Эмиратов в связи с исполнением «Реквиема» Верди первым составом Королевской Оперы…

Если бы дверь была прозрачная, как положено, изнутри, я бы, наверно, увидела себя: съёмка велась камерой от противоположной стенки… Но сперва на экране мелькнуло здание Оперы, наш сорокаэтажный отель — вид не с площади, а, кажется, с крыши оперного театра. И сразу же — гаремный номер… Камера захватила резвящихся на ковре выпускниц напротив двери, за которой стояла я… А потом… дверь открылась, и я просто не знала, куда мне смотреть — на экран, где развернулась бойня, или прямо перед собой, на голубой персидский ковёр, на котором расплывались пятна крови… Девочки падали как подкошенные от ножей махэньзи, одетых в короткие белые сутаны. Везде была та же самая бойня.

Ревел телевизор. Отрывок из реквиема чудовищным образом сочетался с тем, что происходило на экране… Я посмотрела влево через стекло…

С лестницы бесшумно спускалась вереница махэньзи в белых рубахах и коротких шароварах… Так же неслышно, по-кошачьи проскальзывали они мимо меня за дверь к новым жертвам.

Мелькали ножи и руки с синими браслетами на запястьях… Каждый махэньзи находил только одну жертву и тут же исчезал, пробегая мимо меня — обратно и вверх по лестнице… Сквозь рёв телевизора я расслышала гул вертолёта на крыше.

Всё кончилось через минуту.

Тела, лежавшие на ковре, — тела, застывшие на экране… потом появилась заставка вечерних новостей, и наступившая вдруг тишина вывела меня из прострации…

Теперь — поступать строго по инструкции, которая сидела, казалось, не только в мозгу, но в каждом мускуле ног…

Глава вторая

Я бросилась через лестничную площадку к дверям женского туалета. Да, это был туалет для обслуживающего персонала. Захлопнув за собой дверь, опустила задвижку, как требовала инструкция, и нажала секретную кнопку на дверном косяке. Где-то внутри щёлкнул электронный запор.

Во множестве зеркал отражалось моё сосредоточенное, повзрослевшее в один миг лицо. Волосы, остриженные перед поездкой, встали дыбом и разлетались от бега — так быстро я мчалась к последней кабинке, где на двери должен быть изображён огнетушитель. Я дёрнула за дверную ручку, но дверь не открылась, тогда приложила мизинец к замочной скважине — и, оказавшись внутри, захлопнула за собой дверь.

В комнате стояли кушетка и столик с аптечкой для оказания медицинской помощи. На двери — зеркало и лампа инфракрасного света, а справа — конечно же, не окно. Стеклянная дверь, что ведёт на пожарную лестницу. На крюке висели два чёрных рабочих халата, под ними — коробка с обувью. Я выбрала «шпильки» и рабочие башмаки.